Я утром в 8 уже уехала в область по работе. Лосю надо было их покормить завтраком. Я ему вчера специально сказала, чтобы он их в стулья посадил. Еще у нас вчера как раз была перепалка, он сам вещал, что нельзя с детей глаз сводить, у меня, мол, они мало бьются. Ага, мало, он у нас ведь везде прав. Я его, конечно, обвинять ни в чем не стала, хотя думать надо, прежде чем тарелку с кипятком на край стола ставить.
И сама Алиса ночью плохо спала. Я утром сначала из дома выйти никак не могла, то одно не могу найти, то другое. Потом в гараже машину побила. Так, бля, и знала, что этим сегодня не ограничится.
В 11 часов я за 35-м км Новой Риги звоню ему, чтобы узнать, как дела. А он мне и рассказывае, что Алиса обварилась, что у нее кожа слезает. Я закричала, он заплакал. Алиса в истерике. Он ее раздел, на себя положил, ждет скорую.
Я домой за час долетела. Неслась и думала: хоть бы самой в лепешку не разбиться, хоть бы доехать.
Скорая приехала, вкололи обезболивающее, она заснула. Я вызвала ключницу, муж маму, они остались с Евой. За нее тоже душа болит, как она там так долго будет без нас. Они ведь для меня как одно целое.
Приехали в 9-ю больницу. Говорят, здесь хорошее ожоговое отделение. Алису осмотрели. Сильно обожжены грудь и левое плечо. Слабее остальная верхняя часть туловища, рука. Шея и лицо более-менее. Анестезиолог пыталась от нас добиться разрешения на общий наркоз, типа она с местным в вену может не попасть, надо будет в центральную колоть. Мы от общего отказались, попросили, чтобы постаралась таки сразу попасть куда надо. Если не выйдет, тогда будем уже более радикально. Она обиделась, но у нее все получилось. Алисе поставили капельницу, перевязали. Мы поселились в местном "люксе", поэтому условия здесь вроде нормальные. Лось, как обычно, всех прстимулировал.
Моя девочка сейчас спит. От питья не отказывается.
На умывальнике у нас лежит мыло "Алиса". По-моему, я продолжаю находиться в шоке. Хочу шоколада, курить, и чтоб это все оказалось страшным сном