чего-то у меня есть подозрение, что это были фоты одной и той же девульки
Сегодня брали у нас какашки. Чуть не сошла с ума, когда у младшего ребенка вылезла внизу живота какая-то шишка. Лаборантка сказала, что похоже на придатки, педиатр и хирург по телефону - возможна паховая грыжа или увеличение пахового кольца.
Поревела я пару раз. Не могу держать себя в руках, хоть и понимаю, что все мои состояния могут сказываться на количестве молока.
Лось сказал, что это не грыжа, иначе бы она так и осталась, не ушла.
Девчонки набирают вес. Не очень быстро, но тем не менее. У Евы образовался второй жирненький подбородок и складочки на округлившихся ляжечках. Алиса не такая жиртреска, отстает на 300г от сестры.
У Евы подпольная кличка "Леонидильич" потому что со вторым подбородком, лапками на груди и серьезной мордахой, особенно когда принимаем ванны. Важная такая лежит, лупится.
Алиса сегодня перемещалась по кровати с целью доползти до соски, чмокала когда уже цель была близка. Более улыбчивая девочка, личико поуже, на такая ряха, как у старшей.
У Евы еще одна кличка: "Тачтопокрупнееостальных".
Обе научились орать не по-детски, особенно когда ночные колики, и мама несется с газоотводными трубками в зубах.
Начинают смеяться в голос, от чего я просто балдею.
Во вторник с тетей и с ляльками ездили на УЗИ в ПМЦ. Договор на детей там заключили пока на три месяца, денег было мало. Потом продлим. Все врачи и анализы на дому, только на УЗИ нужно ездить.
Туда на городском такси в люльках из коляски. Водитель спросони вскочил, открывает багажник, сюда, говорит, закладывайте. Вы что, это ж дети, смеемся.
В детском отделении центра все понравилось, как и в родильном. Специальная комната матери и ребенка. Кожаная мебель, пеленальный стол с одноразовыми простынями, салфетками, памперсами, кремами, журнальчики. Сижу, кормлю, открывается дверь, заглядывает делегация из нескольких папунов и "экскурсовода": вот у нас такая комнатка, вот тут мамочка. Я, как экспонат, красивая, с голой сисей в зубах у дитя, мило улыбаюсь.
Потом к окулисту зашли. Все ласковые, с детьми как со своими. Неужели это все в нашей стране?
хотя за такие деньги...
Назад позвонила девушке-водителю из розового такси. Она меня беременной возила, а тут я с поклажей.
Едем, дети спят, мы втроем болтаем. Вот на этом месте, говорю, как-то раз мы с мужем едем, а нам под колеса чувак ненормальный бросается, еле затормозили. В тот момент, когда я произношу эти слова к нам под колеса еще один чувак кидается, по куртке его шваркнули, еще несколько сантиметров, и завалили бы. Тетки в шоке, я тоже. Сиди, говорят, молчи лучше.
А тетя моя рассказала таксистке, как приехали они в Москву с сыном, невесткой и внучкой, встречала их моя мама, выходят из аэропорта, а там таксист их ждет. Пожалуйте, говорит, довезу вас с удобствами.
- Сколько?
- Четырестопятьдесят, говорит.
Родственники удивились, начали пробивать его по всем пунктам: почему так дешево? это в рублях? это такие цены? Угу, говорит мужик, садитесь.
Едут. Водитель вдруг обратился к тетиному сыну:
- Вам чек будет нужен?
- Да нет, говорит тот, прокуратура такси не оплачивает.
И хорошо, что прозвучало слово "прокуратура".
Таксист засмущался:
- А вам не дорого получится эта поездка?
- Так ведь четырестопятьдесят.
- Да нет, четыре сто пятьдесят.
Родственники в шоке. Тормозят, спасибо, говорят, досвидос.
Одним словом пронесло. Отвело их от таксиста-шутника.
Первые несколько дней дома тянулись как несколько недель.
Сейчас не успеваю следить за временем. День за днем проносятся очень стремительно.
На сегодняшний день мы имеем:
Обе девочки держат головки. Обожают купаться.
Ева: выросла на 7 см, поправилась на 650г, один сустав и глазки пока не зрелые, хотя дите начинает лупиться на яркие предметы, увеличен желчный, незрелость мозга, и еще, как сказал врач, слишком сильно выросла голова - на 5см. Правда, здесь, я думаю, что-то напутали в роддоме с первоначальным размером.
Алиса: выросла на 6см, набрала 440г (маловато) потому что лодырь она, берет грудь и в момент вырубается. Потом ничем ее не поднимешь. Киста в мозге рассосалась, на ее месте увидели кровоизлияние, которое тоже должно уйти. Оба сустава, глаза, мозг не зрелые. С пузиком все в порядке.
В общем, на все надо время.
И если бы мы наблюдались в обычной поликлинике, а не здесь, где каждую нашу казявку под лупой рассматривают, то и не знала бы я все эти болячки. Поэтому не сильно беспокоюсь. Девочки хорошие, ведут себя хорошо, пусть медленно, но развиваются, потом нагонят.
Вырастут, никуда не денутся. Теперь жду, когда начнут лопотать. Невролог обещал, что через несколько недель.
Мы думали, как решать проблемы уборки, готовки, глажки, помощи с детьми. А все разрешилось вдруг само собой.
Когда я страдала желудком, как потом выяснилось, при кормежке, возни с детьми и даже мыслях о них, по крайней мере у меня, вырабатывался окситоцин, который так бурно и раздражал мою пищеварительную систему. Страдала я очень, была просто в отчаянии, поскольку ничего не могла есть уже две недели. Вообще ничего не ела, только пила. Молока мало, нервы на пределе, была раздраженная, рычала на всех.
Позвонила мне моя двоюродная тетя и предложила приехать. Говорит, давай я хоть морально тебя поддержу. Приехала и давай готовить, убираться. Откормила меня, поставила на ноги, и так она нам понравилась, что Лосось сделал ей коммерческое предложение – все тоже самое, только за деньги. У тети как раз тяжело с работой, она с радостью приняла предложение. И вот теперь у нас есть такая славная помощница во всем.
Дальше о детских болячках решила рассказывать. Себе на заметку.
Пока Лось бьет копытом, а я заморачиваюсь на счет кормешки-какашек детей, наши отношения начинают хромать. Возможно, он считает, что ему внимания не хватает, я считаю, что внимание нужно и мне. В общем, грустно все это. Положительные эмоции только от возни с детьми.
Частые споры, я периодически щелкаю его по носу, заявляя, что не надо меня учить, что и как мне с детьми делать. И в самом деле, он не прочитал ни одной книжки, не поговорил ни с одним врачом, а вдруг решил, что все знает лучше других.
Назло продолжает жрать плюшки, игнорируя нормальную еду.
Сказала ему, что слишком жирный он, не привлекательный нифига - надел футболку, но сладости не оставил.
Придется менять тактику в обращении с мужем. Тяжело мне. С одной стороны хочется оставить его в покое, пусть сам разбирается со своим организмом. С другой - не нравятся мне толстомордые мужики, а если они еще и секса требуют в больших количествах, то вообще беда.
Быть матерью - сложная штука. Каждый день новый повод для волнения. То они не какают, то вес за день не прибавили, сопли, глазик закис, какашки какие-то подозрительные. Все это помноженное на два. Мечешься от одной к другой. Сейчас этой больше внимания, потом второй. Ну все стараешься делать, чтобы максимально хорошо за ними ухаживать. И никуда не денешься ты от отвественности. Теперь это навсегда. Я вообще готова сутками не спать и не отходить от них, лишь бы были здоровые и хорошо развивались.
Мысли о какашках - самые горькие за последние дни.
читать дальшеЗахожу в космическую операционную. Народу – толпа. Закутывают мне ноги в какие-то мешки, предлагают прилечь.
Схватки уже довольно сильные и оочень неприятные. Не могу на схватке лечь на стол, больно.
Становится совсем тяжко, плюс бешеная трясучка.
На столе легла на какую-то иголку у изголовья. Уколола плечо и палец. Нажаловалась, заклеили.
Пришел анестезиолог, приятный такой дядечка. Тянет мне бумажки на подпись. Какая нахрен подпись, руки трясутся, я на все согласна, расписываюсь.
Щас, говорят, катетер тебе в мочевой будем запихивать. Страшно.
Оказалось еще и больно. Очень. Самое болезненное за все роды. Голова пошла кругом, катетер со схватками – интересное сочетание. Рядом стоит девушка, в функции которой, видимо, входит успокаивать роженицу. Гладит меня по руке, отвечает на вопросы, потерпи, говорит, милая, сейчас анестезию делать будут, поворачивайся калачиком спиной к дяде.
Анестезиолог, приятный мущщина, говорит: сейчас сделаю укол, обезболю кожу на спине. Уколол, не больно. Дальше уже ничего не чувствую.
Тепло, спрашивает, в ноги пошло? Говори мне обо всех своих ощущениях. Ага, действительно тепло пошло. И так хорошо стало, не больно. Народ вокруг завозился. Дядечка тычет мне куда-то:
- Тут чувствуешь?
- Чувствую немного, а разве вы уже начинать собрались?
- Да нет, что ты, говорит моя врач, мы ж еще не оделись.
Вот и славненько, пускай все обезболится, думаю. Лежу, жду, шторку повесили.
Продолжаю лежать. Вдруг какие-то толчки.
- Ты чего жмуришься, спрашивает анестезиолог.
- Да вот толчки.
- Конечно, ведь достают.
- Как достают!!?
И тут слышу, сначала что-то зашипело (видимо, воду из легких откачивали), а потом лягушечка одна заквакала. Негромко так. Мардж, слышишь? спрашивают вокруг. Слышу, а вторая? Сейчас и вторая будет.
Опять толчки. Визг. Фирменный, Алисин.
Еву напротив на стол положили, над ней трое врачей склонились, чего-то делают, она повякивает, я реву, лежу, что-то лопочу про своих деточек. Смотрю, ножка крохотная, синеватая. Боже мой, какая малюсенькая ножка. Подносят, орет. Какая же она крошка, не верится, что это мой ребенок.
Алису не вижу. Спрашиваю, как там вторая, не разберу, кто где кричит. Подносят, тоже ревет, тоже крошка. Ручки-ножки тонюсенькие. Личико совсем маленькое, рот до ушей. Красавица.
Тут мне становится плохо. Начинает тошнить, в голове что-то пульсирует. Давление понизили, зашивают. Пытаюсь прислушаться, что там бормочет врач и ассистент, тот мальчик, что меня в приемном осматривал.
А лампа надо мной была на таком глянцевом штативе. Если на это штатив посмотреть, то как в зеркале, можно было увидеть, что за манипуляции проводят с моей тушкой. Я не стала сильно всматриваться. Лежу, и так тошнит. Вставили в нос трубочки с кислородом, зашивают. Я уже в полусознательном состоянии, плохо соображаю. Главное – услышала вопли своих детей, отлегло, расслабилась, но трясти не перестало. К груди их не стали прикладывать. Врач сказала, что они устали. Да и я никакой своей груди не чувствовала. Все тело как чужое, какое-то расплывшееся, холодное.
Потом все, всем спасибо. Шторку убрали. Смотрю, что это за два огромных растопыренных батона. А это мои ноги. Приехали тети с каталкой. Переложили.
А Лось тут как тут. Он, оказывается, и с ляльками в коридоре успел сфотографироваться, и крик их слышал, в операционную заглядывал, у тебя, говорит, из носа трубки какие-то торчали. Ага, кислород. Они с анестезиологом прикатили меня в реанимацию.
Продолжает трясти. Там тихо, большое такое помещение. Две-три дежурных акушерки. Рядом Лось. Давай, говорю, звони бабушкам.
Моя маман накануне встречала гостей, пила Бужеле с пивом, эстетка. А тут бац тебе в 7 часов утра такой неожиданный поворот событий. Как родила? Когда? Ревет. Лососевые родители тоже слегка удивились. Звонят, поздравляют.
Лежу, чувствую себя героиней, а Лось героем. Принесли из ресторана воды с лимончиком. Поят меня через трубочку.
Потом я начала отрубаться. А Лось на работу поехал, сумасшедший.